По нашим данным, «Живой укор» был доставлен в Москву из Греции в двадцатых числах июня уже в тяжелом состоянии для операции по пересадке печени. Вопрос госпитализации, учитывая статус больного, согласовывался с силовиками на федеральном уровне.
Когда-то на вопрос оперативника о себе Важа ответил: «Я - живой укор вам всем, законным ворам». Что имелось в виду, осталось загадкой, но приклеилось прозвище.
Покойный был ярким и самобытным представителем своего вида. В начале 1980-х - фигурант, пожалуй, самого громкого в истории Грузии дела о бандитизме с участием воров «в законе». На процессе в Верховном суде ГССР скамью подсудимых тогда вместе с Важей разделили небезызвестные и сегодня воры: Лаша Шушанашвили, Како Биланишвили, Тамаз Корошинадзе, Ваник Казаишвили, Элгудж Кублашвили, Мурман Брегадзе, первые двое из которых поныне здравствуют и при имени.
По мнению знавших покойного, главной отличительной черточкой Важи была независимость. Хотя, по идее, в семье это должно быть присуще каждому, собственным мнением среди воров сегодня обладают далеко не все, тем более, когда это расходится с генеральным курсом. Чего нельзя было сказать про Важу, единственного, кто осмелился нарушить вредный, по его мнению, для воров и все еще действующий мораторий Нам Бавана на новые коронации.
В период безвластья после убийства Хасана и до возвращения в Москву Нам Бавана некоторые грузины, которым раньше это было не свойственно, решили попробовать себя в роли «крестных отцов». Получилось не у всех, но Важа органично вписался в образ и с помощью своих молодых крестников поспособствовал появлению на свет еще нескольких десятков новых воров.
Хотя, как ключевой игрок, из партии Важа выбыл, именно Греция, где сосредоточена его бывшая свита, становится «горячей точкой» современного воровского движения.
Веский довод в пользу того, что к Греции приковано внимание Нам Бавана - недавнее задержание двух ближайших к нему воров, один из которых его племянник Дато, «яблоко раздора» с Мерабом.
После Важи «большая пятерка» самых авторитетных воров-выходцев из Грузии превратилась в «большую четверку», в составе которой: Нам Баван Тбилисский, Лаша Руставский, Мераб Сухумский и Таро Кутаисский.
Несмотря на то, что все члены клуба на свободе, их неизбежная встреча откладывается на неопределенный срок.
Для того, чтобы свободно выехать за границу, Нам Бавану нужно сняться с международного розыска, который висит над ним дамокловым мечом вкупе с 18 заочными годами по приговору Тбилисского горсуда.
«Общий расход», за который ратует Нам Баван, никто из верхушки активно не поддержал. Мераб – потому что его люди, порезавшие Дато, как кровники, под расход не попали, Лаша – потому что «не мешок картошки».
Без примирения вышеозначенных лиц никакое конструктивное движение, в частности, в сторону новых коронаций невозможно. Важа, который говорил, что все это «на руку ментам», умолк навечно.
