На бумаге всё красиво: «Технологическое обеспечение биоэкономики», три федеральных проекта, мощная межведомственная команда, дедлайны до запятых. Но в реальности: свалки, которые видно с орбиты, и переработчики, которым к концу года грозит закрытие
Нацпроект «Технологическое обеспечение биоэкономики» — это попытка построить в стране новую индустрию, в которой отходы — не мусор, а ресурс. В дело пойдут технологии, биосырьё, вторичка. Всё ради того, чтобы Россия вернулась в число мировых лидеров биотехнологического рынка.
В проекте есть всё: производство продукции из вторичных материальных ресурсов, научные исследования, кадры, методики, аналитика, бюджеты. Есть даже срок, к которому будет готова стратегия: 20 мая. То есть, всё серьёзно.
Но вся эта грандиозная история может пройти мимо региона, если не пересмотреть в корне политику обращения с отходами. Это стало ясно после круглого стола в Палате экологических организаций при Гражданской ассамблее. Там собрались бизнес, чиновники, надзор, чтобы поговорить о переработке отходов, и разговор получился жёсткий.
_24135928_b.jpg)
Суть обсуждения: нет нормальной переработки — нет биоэкономики. И наоборот: если успеть встроиться в нацпроект, можно оживить отрасль, привлечь инвестиции, модернизировать заводы и, главное, заработать. Но для этого надо срочно менять правила игры.
Что не так? Во-первых, большинство существующих проектов экотехнопарков в крае — это профанация. Там не перерабатывают мусор, а просто компостируют его, получая техногрунт, который никому не нужен в нужных объёмах.
Во-вторых, регион до сих пор не знает, сколько и каких отходов у него есть. Без этой базы невозможно ни планировать, ни контролировать.
В-третьих, нет рынка на продукцию из вторички. Просто не придумали кому её продавать. Муниципальные заказы? Не слышали.
В-четвёртых, раздельный сбор существует только на бумаге. Без него — ни качественной переработки, ни экономического смысла.
И это только начало. Малые и средние переработчики на грани выживания: новые правила требуют госэкспертизы на каждую технологию, а это стоит дорого. Никто не понимает, как зарабатывать по схеме расширенной ответственности производителей. Строительные отходы и шины — вне системы. Поддержка государства — слабая, оборудование — устаревшее.
Зачем всё это людям? Потому что биоэкономика — это не только про учёных в белых халатах. Это про то, чтобы город не задыхался в мусоре. Чтобы на месте свалки был парк, а вместо полигона — перерабатывающее предприятие. Чтобы в крае были рабочие места и налоговые поступления. Чтобы отходы превращались в сырьё, а не в пятна на спутниковых картах.
Железногорск — живое доказательство. В прошлом году там ликвидировали шесть гигантских свалок. На это ушло почти 5 миллионов рублей. 852 тонны мусора. Более 120 гружёных КамАЗов. Это целое футбольное поле, засыпанное мусором на 20 сантиметров. И это только вокруг одного города.
А пока одни свалки убирают, другие появляются. Например, прямо в городской черте Железногорска — новая, огромная. Люди спрашивают: что делать? Ответ один — не просто жаловаться, а менять систему. Чтобы такие свалки больше не появлялись. Ни в городе, ни в крае.
По итогам круглого стола сформируют резолюцию. В ней — конкретные предложения, как реанимировать отрасль утилизации в Красноярском крае. Документ направят в профильные структуры региона. Но ждать у моря погоды нельзя. Если бизнесу сейчас не дать сигналы и поддержку, к концу года в крае не останется ни одного переработчика.
А значит, никакая биоэкономика здесь не взлетит. Хоть десять нацпроектов подпиши.
Нацпроект по биоэкономике — это шанс. Но шанс не для тех, кто просто ждёт субсидий. А для тех, кто готов думать, меняться, внедрять, строить. И Красноярский край может быть в числе лидеров — если перестанет игнорировать свои отходы. Не бывает чистой экономики без чистой переработки.