Сначала очереди были «за» – за него подписаться, а после отказа ЦИК РФ в регистрации Надеждина кандидатом в президенты РФ стали «на» – на судебное заседание в Верховном суде РФ. Вместе с Борисом Борисовичем туда пришли несколько десятков журналистов. И каждого из нас для прохода внутрь, несмотря на имеющиеся аккредитации, попросили позвонить по прибитому к стене служебному телефону из доцифровых времен. Угодил в эту очередь и сам Надеждин – он тоже не мог попасть на собственный процесс без звонка.
Долго на слушаниях никого держать не стали. Отказать в обоих требованиях – и оба административных дела с концом. Впрочем, главный суд в Верховном еще впереди: это, собственно, оспаривание отказа в его регистрации кандидатом. Иск об этом Надеждин подал на следующий день после новости о смерти Алексея Навального*. Заседание назначили на 21 февраля.
– Борис Борисович, честно: вы боитесь? – спрашиваю его.
– Стать жертвой режима не боюсь, хотя с недавних пор везде хожу с двумя здоровенными охранниками, – говорит «Собеседнику» 60-летний Надеждин. – Однако, в отличие от Алексея Навального*, власть со мной может договориться. Моя реакция на его смерть совпадает с реакцией Владимира Ульянова-Ленина на казнь его старшего брата Александра, как описал ее Маяковский в своей поэме: «И тогда сказал Ильич семнадцатигодовый – это слово крепче клятв солдатом поднятой руки: – Брат, мы здесь тебя сменить готовы, победим, но мы пойдем путем другим!» Вот и мой путь – другой. Ни к каким безобразиям вроде несанкционированных митингов или, боже упаси, революций я никогда не призывал и не призываю.
Мой путь во власть – легальный и потому лежит исключительно через суды да выборы. Открою «Собеседнику» секрет: ближайшие планы – выиграть региональные выборы в сентябре, после выиграть выборы в Госдуму в 2026 году и затем баллотироваться в президенты в 2030-м – тогда мне как выдвиженцу от парламентской партии подписи собирать уже не потребуется…
*Власти РФ считают террористом и экстремистом.
